К скорому выходу Evangelion: 3.0+1.0 Thrice Upon a Time давайте вспомним о карьере Хидэаки Анно и как он совместил стиль жизни замкнутого отаку и именитого творца.

«Евангелион» в свое время был новаторским отчасти из-за того, насколько удивительным было видеть жанр меха, который сводится в сюжете к теме идентичности и изоляции. Причем сериал стал таким не сразу. Наиболее широко полюбившаяся первая половина сериала представляет собой интерпретацию истории о взрослении, и концентрируется на близости между персонажами, которая так хорошо работает в качестве инструмента для подобной истории.

Во многом «Евангелион» так хорош не только из-за своей таинственности и стиля, но и из-за того, что, как и любое хорошее новаторское произведение на базовом уровне сюжета обращается к хорошо знакомым темам, чтобы на их почве выстроить что-то новое. Подобному тому, как в «Ночи живых мертвецов» в свое время через зомби тонко показали проблему расизма, так и «Евангелион» меха произведение, пришедшее из глубины депрессии ее создателя.

Нас привлекает Анно как визуальный рассказчик, способный через простые образы намекать на нечто ужасное, что позже отзовется в истории. Это черта, которую Анно медленно развивал на раннем этапе своей карьеры, пока он не научился рассказывать нетрадиционные истории.

Мастерство режиссера и его команды хорошо видно как раз в первой части произведения, в которой можно найти целое изобилие как в эффектах, построении мира и общем качестве анимации.

Когда ресурсы студии истощились, Анно попытался спасти аниме с помощью как раз своего мастерства, которое в итоге показало, чем может быть его сериал. Попытка Анно обойти финансовые ограничения путем более глубокого экспериментирования, достойна восхищения. Усилия режиссера были впечатляющими, как минимум из-за того, что он играл на высоких ставках. Его сериал не был малоизвестной картиной, а к тому моменту, когда денег на производство не осталось, одним из самых успешных произведений в истории аниме. Студия страдала из-за серьезных финансовых проблем, не успевала с расписанием на протяжении всего времени существования Evangelion, но режиссер все же сумел завершить свой опус на неотразимой, хотя и несовершенной ноте. Это доказывает, что он обладает существенными качествами художника. У него есть способность руководить безнадежными проектами и вызвать эмоциональный отклик.

Но, как и в случае с его произведением, мастерство Анно соседствует с временами стереотипными повадками японского отаку, хоть и немного переосмысленными. В ранний период своей карьеры Анно неуклонно формировал стилистические наклонности, которые закреплялись все сильней по мере роста его амбиций. Во время начала его карьеры в «Навсикаи из Долины Ветров», «Макроссе» и «Ганбастере» он продемонстрировал свой дар создавать внушительных размеров чудовищ, сражающихся друг с другом. Затем, после успешной, но тяжелой для его психики «Нади: Секрет синей воды», Анно преодолел возникшую депрессию, совершив невероятный художественный скачок.

Тем не менее, его старые привычки, как например, вводить достаточно много фансервиса в свои сериалы все еще остаются с ним до сих пор. Он по-прежнему был тем человеком, который провел интересный эксперименты с Love and Pop в темах проблемы развития и взросления, и страданиях связанных с ним, но вставлял странные ракурсы камеры с героинями, снимая их в районе под юбкой. Хотя тут еще можно поспорить, что это было вынужденным стилистическим решением в угоду главной теме фильма.

С другой стороны это качество Анно помогает ему создавать привычные архетипы с более мрачной глубиной. Так, он взял все, что когда-то любил в культуре отаку, переварил в своем сознании и выдал в «Конец Евангелиона». В нем можно найти аспекты аниме-фэндома, которые Анно видел на протяжении своей жизни в то время, в частности отрицание зрелости, тенденция отказываться видеть более суровые реалии мира.

Еще во время создания оригинального «Евангелиона» Анно хотел отойти от стиля жизни отаку, так как считал его некой формой аутизма, которая мешает ему жить. Его герои должны были столкнуться с реальностями жизни без прикрас. Именно по этой причине он не понимал, почему конец оригинального сериала, представляющий визуализацию самокопаний с целью вылезти из собственной ракушки, был принят фанатами неоднозначно. Ведь как сам заявлял Анно, он терпеть не может тех, кто избегает ответственности и это даже породило в свое время мем.

История Синдзи Икари описывает его борьбу в мире, который угрожает отвергнуть его за то, что он не служит ему определенным образом. Чтобы вернуть себе чувство собственного достоинства, он должен сначала преодолеть свои глубокие психологические дилеммы. Он должен перестать использовать фантазию, чтобы избежать реального мира, и вместо этого активно использовать свое воображение, чтобы придумать, как создать лучшую реальность для себя и других. Хотя на самом деле сегодня многие аспекты истории Синдзи все же могут казаться довольно болезненными. Однако по меркам своего времени идеи были довольно новаторскими.

Хоть практически весь символизм многих сцен в аниме не нёс никакой интеллектуальной нагрузки и выступал скорее усладой для глаз.

В любом случае Анно достиг чего-то великого, когда он дал выход своим мыслям, которые неотделимо от его собственной истории как отаку, и того, чего он мог достичь только после долгих часов самоанализа и борьбы с собственной депрессией.

Его прежний энтузиазм к культуре гиков все еще при нем. Тем не менее, его более старый, гораздо более почитаемый шедевр ознаменовал момент, когда он окружил свою любовь к подобной культуре более глубокими мыслями, чем тогда привыкла публика. Именно по этой причине он все еще сидит на своем троне отаку, который смог многого добиться.